На другой день казачій разъѣздъ, объѣзжая лѣсъ у Монастыржицъ, подобралъ раненаго казака Стефана Крыгина, который разсказалъ о звѣрствахъ австрійцевъ, чинимыхъ ими надъ русскими плѣнными. Бѣжавшіе послѣ боя у Монастыржицъ австрійцы увели съ собой взятыхъ ими въ плѣнъ ветеринарнаго врача, сотеннаго ветеринарнаго фельдшера, младшаго ветеринарнаго фельдшера и четырехъ казаковъ (въ томъ числѣ и Крыгина). Всѣхъ плѣнныхъ отвели въ лѣсъ, верстъ за восемь отъ Монастыржицъ, поставили въ одну шеренгу, связали шпагатомъ руки, повернули задомъ и дали по нимъ одинъ залпъ, послѣ чего въ каждаго плѣннаго было произведено еще по два выстрѣла изъ револьверовъ. Всѣ плѣнные были убиты, за исключеніемъ казака Крыгина, который притворился мертвымъ, и ветеринарнаго врача, тяжело раненнаго. Когда австрійскіе солдаты услышали, что ветеринарный врачъ еще стонетъ, то нѣсколько конныхъ солдатъ проѣхали по немъ на лошадяхъ. Послѣ ухода солдатъ Крыгинъ поползъ по направленію къ нашему отряду...

Рядовой одного изъ нашихъ пѣхотныхъ полковъ Михаилъ Безуховъ, участвовавшій въ томъ же бою подъ Монастыржицами, также разсказываетъ о разстрѣлѣ австрійцами нашихъ плѣнныхъ. Когда рота при наступленіи прорвалась на позиціи австрійцевъ, то его взводъ, во главѣ съ полуротнымъ командиромъ, былъ окруженъ преобладающими силами австрійцевъ, которые заставили ихъе бросить оружіе и отвели ръ сторону Они, примирившись съ положеніемъ плѣнныхъ, сидели около дерева, а мимо проходили австрийцы навстрѣчу наступающимъ нашимъ войскамъ. Вдруг австрійскій офицеръ быстро подошелъ къ нимъ, приказалъ встать и поднять руки кверху, а затѣмъ, по его командѣ, австрійцы начали ихъ разстреливать. Первымъ палъ офицеръ, — австріецъ выстрѣлилъ в него в упоръ. Безуховъ былъ раненъ, тѣмъ не менѣе ... выстрелилъ в него еще нѣсколько разъ, кололъ штыкомъ и ударилъ ложей ружья по головѣ. Солдатъ потерялъ сознаніе. Изъ остальныхъ его товарищей, захваченныхъ австрійцами, никто не остался въ живыхъ...