Раненые въ этомъ и въ другихъ бояхъ въ Восточной Пруссіи отмѣчаютъ великолѣпно поставленную у пруссаковъ сигнализацію.

Приходятъ наши войска въ какую-нибудь деревню, мечтая хотя-бы о двухъ-трехчасовомъ отдыхѣ. Только расположатся какъ, точно съ неба, начинаетъ падать шрапнель.

Обыскиваютъ всю деревню, — никого не находятъ, кто могъ бы дать знать непріятелю.
Нѣмцевъ, мирныхъ жителей— ни души. Только усиленные поиски приводили къ открытію подземныхъ телефоновъ и сигнализировавшихъ нѣмцевъ, засѣвшихъ въ погребахъ...

Случалось, что вдругъ загоралась деревня съ лѣваго края— и тогда русскіе, находившіеся съ праваго, осыпались снарядами; загоралось съ правой стороны—русскіе попадали подъ огонь съ лѣвой.

Даже дымъ пожаровъ имѣлъ опредѣленное значеніе. Темный и густой — означалъ: „стоитъ артиллерія“, бѣлесоватый, свѣтлый—„пѣхота“ и т. д.

Всѣ эти уловки были, однако, изучены нашими войсками, и германцы часто жестоко платились, принимая сигналы русскихъ за свои.

Подожгутъ русскіе снопы сѣна въ опредѣленномъ напра¬влены и любуются, какъ германцы заваливаютъ шрапнелью пустое пространство, а затѣмъ подбираются къ нимъ поближе и, оріентируясь по огню непріятельскихъ пушекъ, въ свою очередь осыпаютъ ихъ убійственнымъ огнемъ.

Интересна и сигнализація германскихъ воздушныхъ развѣдчиковъ. Ночью они пускаютъ ракеты, красныя, синія, зеленыя, огоньки которыхъ красиво извиваются по небу. Днемъ же ихъ сигнализація поставлена иначе: газомъ.

Летитъ аэропланъ и выпускаете изъ мотора струйку за струйкой. Одна струйка—„артиллерія“, двѣ—„пѣхота“ и пр.

Кромѣ того, лавируя на большой высотѣ надъ нашими войсками, нѣмецкіе летчики, двигаясь въ одномъ направленіи съ русскими колоннами, указываютъ своимъ ихъ путь...

Помимо этихъ способовъ развѣдки, нѣмцы придумали еще вотъ что.

Съ цѣлью обезопасить себя отъ лихихъ казачьихъ набѣговъ, они завели своры военныхъ собакъ, преимущественно изъ породы доберманъ-пинчеръ. Собаки эти, какъ извѣстно, очень пригодны для военно-полицейской службы, и въ данномъ случаѣ весьма облегчали нѣмцамъ задачу „спасенія отъ казаковъ“.

Доберманъ-пинчеры, обладающіе прекраснымъ чутьемъ, были такъ хорошо выдрессированы, какъ только можетъ выдрессировать нѣмецъ, разнюхивали казачьи развѣдки, сильно безпокоившія нѣмцевъ.

Впрочемъ, эти собаки недолго служили имъ. Казакамъ нѣмецкіе четвероногіе развѣдчики очень надоѣли, и они, съ присущимъ русскому солдату юморомъ, изобрѣли способъ избавиться отъ нихъ. Ими было пріобрѣтено нѣсколько собакъ дамскаго пола, которыя каждый день стали приводить имъ десятками нѣмецкихъ доберманъ-пинчеровъ, забывшихъ, очевидно, долгъ и обязанности службы.

Такимъ путемъ было переловлено большинство нѣмецкихъ военн ыхъ собакъ...