Вообще о вѣроломствѣ „мирнаго“ нѣмецкаго населенія и говорить не приходится.
„При отступленіи нашихъ войскъ изъ Восточной Пруссіи,— разсказываетъ одинъ офицеръ:—фактически намъ не столько приносили вредъ осаждавшая насъ германская армія и ея передвижная на бронированныхъ автомобиляхъ артиллерія, сколько, такъ называемые, "мирные" жители. Сознавая свою безнаказанность, они уже не стѣснялись въ средствахъ. Приходилось бороться на два фронта. Особенно въ послѣдніе дни начали казаться подозрительными участившіяся въ городахъ ярмарки, при чемъ приѣзжавшіе въ городъ крестьяне-мужчины въ большинствѣ случаевъ оставались тамъ и по окончаніи ярмарки. Такъ было и въ Тильзитѣ, гдѣ нѣмцы, кажется, побили рекорду вѣроломства.
Нашъ гарнизонъ въ Тильзитѣ состоялъ изъ 5.000 солдатъ. Комендантомъ города былъ въ высшей степени корректный и справедливый человѣкъ и военачальникъ. Жители встрѣтили его съ цвѣтами въ рукахъ, и генералъ, конечно, отвѣтилъ имъ чисто русской добротою и гуманностью. Нѣкоторое время жизнь въ Тильзитѣ протекала мирно. Наканунѣ же кровавой ночи, нѣмцы попросили у генерала разрѣшить имъ устроить 29 августа ярмарку. Генералъ разрѣшилъ. Незадолго до этого былъ пущенъ слухъ, что въ 10 мѣстныхъ фабрикахъ рабочіе намѣрены приступить къ работамъ, и въ роковой для нашего тильзитскаго гарнизона день, пятницу 29 августа, утромъ на 200 крестьянскихъ подводахъ подъѣхало къ городу множество мужчинъ нѣмцевъ, якобы рабочихъ для фабрикъ. Наша застава отказалась, было, пропустить ихъ въ городъ, но потомъ, по распоряженію начальства, эти „мирные“ жители были впущены. Предполагалось, на всякій случай, произвести обыски съ цѣлью обнаруженія у нихъ оружія, но изъ деликатности побѣдителей отложили это. Все же къ вечеру этого дня, въ виду донесеній, что въ ближайшія къ городу усадьбы свозится много оружія, для обслѣдованія этихъ усадебъ были пущены патрули. Въ 18 верстахъ отъ города, по дорогѣ къ морю, нашъ отряди встрѣтилъ подходящія къ городу передовыя части непріятеля. Послѣ перестрѣлки, ввиду значительности непріятельскихъ силъ, нашъ отрядъ отступилъ обратно въ городъ, — и тогда было отдано распоряженіе, произвести обыски у жителей.
Былъ уже вечеръ. По всѣмъ улицамъ и перекресткамъ Тильзита потянулись обозы съ провизіей и товаромъ, якобы для продажи на ярмаркѣ. Никто не подозрѣвалъ, что подъ провизіей были спрятаны пулеметы. Не успѣли наши патрули приступить къ обыскамъ, какъ изъ окна одного дома, выходившаго на мостъ, у котораго была расположена наша артиллерія, выстрѣломъ, какъ потомъ оказалось переодѣтаго въ женское платье германскаго солдата, былъ убитъ нашъ часовой артиллеристъ..
Это было своего рода сигналомъ, послѣ котораго нѣмцы открыли пальбу по нашим войскамъ изъ пулеметовъ. Женщины и дѣги обливали нашихъ солдатъ кипяткомъ, другія стрѣлялй съ балконовъ или бросали камнями. Всѣ жители Тильзита, и старъ и младъ, высыпали на улицы, чтобы совершить свое вѣроломное дѣло... Нашимъ войскамъ пришлось пожалѣть, что они повѣрили нѣмецкой „встрѣчѣ съ цвѣтами“ и такъ поздно взялись за оружіе.
Жители Нейденбурга не лучше отблагодарили русскія войска за ихъ человѣчное къ нимъ отношеніе. Въ Нейденбургъ доставлены были въ повозкахъ изъ передовыхъ отрядовъ наши раненые. Прибыли вечеромъ, переночевали въ предмѣстьѣ, все шло благополучно; большинство жителей были на своихъ мѣстахъ и казались дѣйствительно „мирными". Наши никому никакого зла не дѣлали и за все платили звонкой монетой. Но, вотъ, утромъ былъ отданъ приказъ выступить изъ города и вывезти раненыхъ; и когда по узкимъ улицамъ потянулись двуколки и фургоны,—внезапно изъ большинства оконъ и дверей началась стрѣльба. Это „мирные“ жители города изъ неизвѣстно откуда появившихся ружей и револьверовъ разстрѣливали беззащитныхъ и потому не страшныхъ для нихъ раненыхъ солдатъ, пользуясь тѣмъ, что выступившія уже войска не могли имъ придти на помощь. Многіе умышленно стрѣляли въ лошадей, чтобы раненыя животныя опрокидывали повозки и падали, загромождая этимъ улицы. Но наши врачи и санитары,—это кость отъ кости и плоть отъ плоти нашей доблестной всепобѣждающей арміи: несмотря на пальбу изъ оконъ и изъ-за угловъ, они вывезли и вынесли изъ города всѣхъ своихъ раненыхъ...
„При отступленіи нашихъ войскъ изъ Восточной Пруссіи,— разсказываетъ одинъ офицеръ:—фактически намъ не столько приносили вредъ осаждавшая насъ германская армія и ея передвижная на бронированныхъ автомобиляхъ артиллерія, сколько, такъ называемые, "мирные" жители. Сознавая свою безнаказанность, они уже не стѣснялись въ средствахъ. Приходилось бороться на два фронта. Особенно въ послѣдніе дни начали казаться подозрительными участившіяся въ городахъ ярмарки, при чемъ приѣзжавшіе въ городъ крестьяне-мужчины въ большинствѣ случаевъ оставались тамъ и по окончаніи ярмарки. Такъ было и въ Тильзитѣ, гдѣ нѣмцы, кажется, побили рекорду вѣроломства.
Нашъ гарнизонъ въ Тильзитѣ состоялъ изъ 5.000 солдатъ. Комендантомъ города былъ въ высшей степени корректный и справедливый человѣкъ и военачальникъ. Жители встрѣтили его съ цвѣтами въ рукахъ, и генералъ, конечно, отвѣтилъ имъ чисто русской добротою и гуманностью. Нѣкоторое время жизнь въ Тильзитѣ протекала мирно. Наканунѣ же кровавой ночи, нѣмцы попросили у генерала разрѣшить имъ устроить 29 августа ярмарку. Генералъ разрѣшилъ. Незадолго до этого былъ пущенъ слухъ, что въ 10 мѣстныхъ фабрикахъ рабочіе намѣрены приступить къ работамъ, и въ роковой для нашего тильзитскаго гарнизона день, пятницу 29 августа, утромъ на 200 крестьянскихъ подводахъ подъѣхало къ городу множество мужчинъ нѣмцевъ, якобы рабочихъ для фабрикъ. Наша застава отказалась, было, пропустить ихъ въ городъ, но потомъ, по распоряженію начальства, эти „мирные“ жители были впущены. Предполагалось, на всякій случай, произвести обыски съ цѣлью обнаруженія у нихъ оружія, но изъ деликатности побѣдителей отложили это. Все же къ вечеру этого дня, въ виду донесеній, что въ ближайшія къ городу усадьбы свозится много оружія, для обслѣдованія этихъ усадебъ были пущены патрули. Въ 18 верстахъ отъ города, по дорогѣ къ морю, нашъ отряди встрѣтилъ подходящія къ городу передовыя части непріятеля. Послѣ перестрѣлки, ввиду значительности непріятельскихъ силъ, нашъ отрядъ отступилъ обратно въ городъ, — и тогда было отдано распоряженіе, произвести обыски у жителей.
Былъ уже вечеръ. По всѣмъ улицамъ и перекресткамъ Тильзита потянулись обозы съ провизіей и товаромъ, якобы для продажи на ярмаркѣ. Никто не подозрѣвалъ, что подъ провизіей были спрятаны пулеметы. Не успѣли наши патрули приступить къ обыскамъ, какъ изъ окна одного дома, выходившаго на мостъ, у котораго была расположена наша артиллерія, выстрѣломъ, какъ потомъ оказалось переодѣтаго въ женское платье германскаго солдата, былъ убитъ нашъ часовой артиллеристъ..
Это было своего рода сигналомъ, послѣ котораго нѣмцы открыли пальбу по нашим войскамъ изъ пулеметовъ. Женщины и дѣги обливали нашихъ солдатъ кипяткомъ, другія стрѣлялй съ балконовъ или бросали камнями. Всѣ жители Тильзита, и старъ и младъ, высыпали на улицы, чтобы совершить свое вѣроломное дѣло... Нашимъ войскамъ пришлось пожалѣть, что они повѣрили нѣмецкой „встрѣчѣ съ цвѣтами“ и такъ поздно взялись за оружіе.
Жители Нейденбурга не лучше отблагодарили русскія войска за ихъ человѣчное къ нимъ отношеніе. Въ Нейденбургъ доставлены были въ повозкахъ изъ передовыхъ отрядовъ наши раненые. Прибыли вечеромъ, переночевали въ предмѣстьѣ, все шло благополучно; большинство жителей были на своихъ мѣстахъ и казались дѣйствительно „мирными". Наши никому никакого зла не дѣлали и за все платили звонкой монетой. Но, вотъ, утромъ былъ отданъ приказъ выступить изъ города и вывезти раненыхъ; и когда по узкимъ улицамъ потянулись двуколки и фургоны,—внезапно изъ большинства оконъ и дверей началась стрѣльба. Это „мирные“ жители города изъ неизвѣстно откуда появившихся ружей и револьверовъ разстрѣливали беззащитныхъ и потому не страшныхъ для нихъ раненыхъ солдатъ, пользуясь тѣмъ, что выступившія уже войска не могли имъ придти на помощь. Многіе умышленно стрѣляли въ лошадей, чтобы раненыя животныя опрокидывали повозки и падали, загромождая этимъ улицы. Но наши врачи и санитары,—это кость отъ кости и плоть отъ плоти нашей доблестной всепобѣждающей арміи: несмотря на пальбу изъ оконъ и изъ-за угловъ, они вывезли и вынесли изъ города всѣхъ своихъ раненыхъ...
Немає коментарів:
Дописати коментар